В настоящем эссе уже объяснялось (см. стр.23,37 и др.), что вся система Таро базируется на Древе Жизни, а Древо Жизни неотделимо от Тетраграмматона. Последнюю доктрину можно кратко суммировать следующим образом:
Союз Отца и Матери порождает Близнецов; Сын появляется прежде Дочери, Дочь возвращает энергию Отцу; этот цикл перемен гарантирует устойчивость и вечность Вселенной.
Чтобы лучше понять Таро, необходимо углубиться в историю и вспомнить Век Матриархата (и экзогамии), те времена, когда престолонаследие шло не по линии старших сыновей царя, а по линии дочерей. Царь, таким образом, становился царем не по праву наследства, но по праву победителя в состязании. В самых устойчивых династиях новый царь всегда был чужаком, иноземцем; более того, он должен был убить старого царя, чтобы жениться на его дочери. Эта система обеспечивала мужественность и дееспособность каждого царя. Пришелец должен был выиграть свою невесту в открытом состязании. Этот мотив часто встречается в самых старых сказках. Часто честолюбивый странник – трубадур; почти всегда он скрывается под маской, порой довольно отталкивающей. Типичная сказка такого рода – «Красавица и Чудовище». Иногда соответствующий камуфляж присущ и царской дочери, как в случае Золушки и Очарованной Принцессы. В сказке об Аладдине этот сюжет разрабатывается очень подробно, с многочисленными магическими деталями. Вот вам основа легенды о Странствующем Принце – и заметьте, он всегда «в семье дурак». Эта связь между дураковатостью и святостью традиционна. И не зря говорят, что убогому место в церкви. На Востоке сумасшедших считают «одержимыми», святыми и пророками. Это отождествление так глубоко укоренилось, что отражается даже в языке. Английское sille – глупый означает «пустой»: Вакуум Воздуха-Нуля. Вспомните «the sille butckets on the deck».66 А само слово происходит от германского selig – «священный», «благословенный». Лучше всего Дурака характеризует его невинность. Позже станет ясно, как важна эта часть истории.
Итак, для обеспечения престолонаследия было решено: во-первых, что царская кровь действительно должна быть царской, и во-вторых, что она должна получать укрепляющие вливания со стороны, а не разжижаться в постоянных близкородственных браках.
В некоторых случаях это правило подвергалось нажиму; возможно, замаскированный царевич не обходился без трюкачества. Вполне могло быть так, что царь-отец снабжал его очень секретными рекомендательными письмами; короче, могло быть так, что эта старая политическая игра была старой уже в те незапамятные времена.
Такой обычай со временем превратился в положение, великолепно исследованное Фрэзером в «Золотой ветви». (Эта Ветвь, без сомнения, является символом самой Царской Дочери.) «Вся слава дщери Царя внутри; одежда ее шита золотом.»67
Как же это превращение осуществилось?
Возможно, это была реакция на политические игры вроде той реакции на викторианство, которую мы наблюдаем в наше время. Начали прославлять «джентльмена-взломщика», а закончили боссом-гангстером. Верительные грамоты «странствующего царевича» тщательно проверяли; если только он не был беглым преступником, его не допускали к состязанию. Не достаточно для него было и выиграть царскую дочь в открытом поединке, жить в роскоши, пока старый царь не умрет, и мирно унаследовать его трон; он был обязан убить царя своей собственой рукой.
На первый взгляд может показаться, что эта формула предполагает союз предельной мужественности, большого белокурого зверя, и предельной женственности – принцессы, которая не может заснуть, если под ее семью перинами лежит горошина. Но всякий символизм такого рода разбивает сам себя; мягкое становится жестким, шершавое – гладким. Чем глубже погружаешься в формулу, тем ближе отождествление Противоположностей. Голубка – птица Венеры, но также и символ Святого Духа, то есть Фаллоса в его самой утонченной форме. Поэтому не стоит удивляться и отождествлению отца с матерью.
Естественно, когда идеи вульгаризуются, они уже не могут демонстрировать символ с прежней ясностью. Когда великий иерофант сталкивается с совершенно двусмысленным символом, он вынужден, именно потому, что он иерофант – то есть тот, кто открывает таинства, – «умалять послание для собаки»68. Это он должен делать, демонстрируя символ второго порядка, подходящий для разума Посвященных второго ранга. Этот символ уже не универсален, уже не за пределами обычного выражения; он должен быть приспособлен к умственным способностям определенной категории людей, посвящение которых – работа иерофанта. Профану такая истина может показаться басней, притчей, легендой и даже вероучением.
С таким многозначным символом, как Дурак, связано, насколько нам известно, несколько отдельных традиций – очень отчетливых и исторически очень важных. Их надлежит рассмотреть поочередно, чтобы понять единую доктрину, из которой они все вышли.
«Зеленый Человек» праздника Весны. «Апрельский дурак». Святой Дух
Эта традиция представляет изначальную идею в форме, доступной пониманию среднего крестьянина. Зеленый Человек – персонификация той таинственной силы, которая вызывает все весенние явления природы. Трудно сказать, почему, но этот образ связан с идеями безответственности, безнравственности, буйства, идеализации, романтики, звездного сна.
Когда приходит Весна, Дурак пробуждается в каждом из нас. Все люди становятся немного дикими, немного растерянными. Считается, что поэтому и сложился целительный весенний обычай: подсознательным импульсам надо давать выплеснуться вовне в ходе ритуалов. Это был один из способов облегчения исповеди. Обо всех этих праздниках можно сказать, что они в простейшем виде, без всякого самоанализа, изображают совершенно естественное явление. Особенно следует отметить Пасхальное Яйцо и «poisson d avril»69. (Рыба Спасителя подробно обсуждается в других местах нашего эссе. Из-за прецессии равноденствий весна теперь начинается с вхождения Солнца в знак Овна, а не Рыб, как это было в древние времена.)
«Великий Дурак» кельтов (Далуа)
По сравнению с сугубо натуралистическими явлениями, описанными выше, Великий Дурак – значительный шаг вперед; в нем уже просматривается четкая доктрина. Мир всегда нуждается в спасителе, и доктрина, о которой идет
ФОРМУЛА ТЕТРАГРАММАТОНА
