ВЛАДИМИР ШМАКОВ
СИСТЕМА
ЭЗОТЕРИЧЕСКОЙ
ФИЛОСОФИИ
ЗАКОН
СИНАРХИИ
§20. Сопряженность ноуменальной иерархии монад
и феноменальной иерархии множеств в жизни космоса.
Весьма нетрудно указать ряд соответствующих этим двум слу
чаям исторических примеров. В каждом из них надежда избежать
преодоления общей трагичности жизни благодаря антиномичности
ноуменального и феноменального через одностороннее утвержде
ние только одного полюса в результате оказывается тщетной. Толь
ко на сравнительно короткое время этим путем удается отсрочить
неминуемую встречу с трагической двойственностью мировой жиз
ни, но затем эта встреча неотвратимо настает, и феноменальный ор
ганизм оказывается совершенно неподготовленным. В итоге все эти
паллиативные попытки приводят лишь к огромной потере времени и
массе дополнительных дисгармонических столкновений, а следова
тельно и страданий. Всякое познание покупается страданием, стра
дание и познание почти являются синонимами. Путем трагического
опыта крупные общественные организмы, подобно отдельному че
ловеку, рано или поздно необходимо приходят к признанию бес
цельности искусственного отграничения от общемировой трагиче
ской дилеммы и необходимости одновременного утверждения ее
обоих полюсов.
Но от признания одинакового достоинства и самодовлеющей
ценности за церковью и государством до их гармонического сопря
жения еще далеко. В сущности этим признанием лишь констатиру
ется самый факт предстоящей проблемы, но ее разрешение есть
цель дальнейшей эволюции общества. Пред его взором с одной сто
роны предстает ряд отвлеченных идеалов различных порядков и до
стоинств, а с другой — совокупность его субъективных качествова
ний и стремлений, в свою очередь самых различных порядков и
достоинств. Задача состоит в том, чтобы связать все эти данности в
одну иерархическую систему. Это сопряжение не может быть стати
ческим, ибо все остальные части системы все время должны сохра
нять свободу в собственных движениях, поскольку они не противо
речат свободе таких же других, то есть это сопряжение должно
быть органическим, способным сохранять единство целого в само
стоятельности движений отдельных частей. Поскольку это не осу
ществлено, обществу приходится развиваться как бы путем нащупы
вания наиболее рациональных решений частных проблем.
Всякое развитие осуществляется опытом, но этот опыт может
иметь различный характер в зависимости от степени развития субъ
екта. Вначале опыт вполне пассивен, ибо сознание ставит своей це
163ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
лью достижение определенных феноменальных результатов вне
всякой зависимости от желания выработать общий метод. В даль
нейшем накопившийся опытный материал дает возможность выра
ботать как общие методы, так и способы наиболее благоприятного
выбора отдельных элементов. Пользуясь этим, сознание получает
возможность изменять самый характер опыта, сделать его актив
ным, то есть непосредственно ставить перед собой задачи система
тики элементов и организации их в частные системы. В дальнейшем
эти системы в свою очередь объединяются как элементы в единицы
высшего порядка и т.п.
Подобное исследование процессов организации общества не
входит в нашу настоящую задачу. Ограничиваясь кратким указани
ем, что преодоление общей проблемы совершается постепенно пу
тем разрешения противоположностей в отдельных частных случаях
и создания частных гармонических организмов, а уже затем даль
нейшего восхождения по синархии, обратимся к исследуемому нами
первому виду мировой трагедии по отношению к обществам.
Всякое общество имеет пред собой две противоположные за
дачи. С одной стороны, оно должно стремиться к возможно лучшей
феноменальной организации, чтобы создать наиболее благоприят
ные условия жизни как для каждого отдельного его элемента, так
для всего целого в кругу других подобных, а с другой — оно должно
выявить потенциально заключенное в нем ноуменальное содержа
ние, свою индивидуальность. Эти две цели совершенно различны,
как различны и пути, к ним приводящие.
Точно так же достижение одной цели вовсе не обусловливает
собой достижение этим и другой. Более того, в большинстве случа
ев эти две цели взаимно исключают друг друга. Так, материальное
благополучие почти всегда при слишком большом развитии приво
дит к полному вырождению высших интересов и, наоборот, слиш
ком большой уклон к ноуменальному внушает презрение к матери
альным интересам. Но в то же время одностороннее стремление
только к одной из этих целей также невозможно и приводит к неми
нуемому краху. При отсутствии достаточного материального благо
состояния все время членов общества оказывается поглощенным за
ботой о необходимом и самое существование общества оказывается
ничем не обеспеченным от внешних врагов, а при отсутствии иде
164ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
альных стремлений наступает полное падение нравов, распыляется
сознание общего единства общества у его членов и самое существо
вание материального общества становится невозможным.
Итак, общество все время должно соблюдать некоторое равно
весие между ноуменальным и феноменальным стремлениями, и как
излишнее усиление, так и излишнее ослабление тех или других оди
наково приводят к замедлению эволюции, к ее остановке и даже
полной гибели.
Соблюдение этого равновесия возможно лишь при приблизи
тельно ровной развитости противоположных стремлений и тенден
ций. Благодаря этому в обществе все время происходит борьба и ко
лебание его целостного сознания с одного полюса к другому.
Каждое такое колебание есть полный переворот всего самосозна
ния, есть разрыв с прошлым и его разрушение. Все это сопровожда
ется тяжкими страданиями. Чем выше эволюционирует общество,
тем сильнее становятся противоположные полюсы его сознания,
тем глубже их антиномичность, тем ожесточеннее становится их
борьба и тем болезненнее становится причиняемое ею страдание.
Второй вид мировой трагедии рождается из собственных про
тиворечий феноменальной природы. В противоположность ноуме
нальному, она в себе не едина, а представляет собой совокупность
всевозможных противоположных качествований.
Поскольку ноуменальное есть царство единства, постольку фе
номенальное есть царство двойственности. Феноменальное рожда
ется из небытия утверждением ноуменальных разностей потенциа
лов.
Алгебраическая сумма феноменальной природы всегда рав
на нулю, а потому онтологически она всегда есть небытие. Она по
лучает иллюзорное существование лишь благодаря организующему
действию ноуменального, устраняющему возможность слияния про
тивоположностей взаимного погашения их бытия в ничто. Все про
тивоположности всегда притягиваются между собой, чтобы всту
пить в борьбу. Слагаясь в организмы, дифференциальные
феноменальные элементы продолжают стремиться столкнуться с
противоположными им, то есть вечно сохраняют потенцию к дис
165ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
гармоническим столкновениям под влиянием слепого действия от
рицательного сродства.
Каждый сложный организм, встречаясь с другими, в том или
ином аспекте находится с ним в антиномическом соотношении. Ис
ключением являются лишь те случаи, когда два организма не имеют
между собЪй ничего общего. Если же в двух феноменальных орга
низмах имеется нечто общее, то более сильный стремится подчи
нить себе низший путем подавления всякой его самобытности. Во
обще при встрече двух феноменальных организмов, представленных
самим себе, возможны только два случая: или они остаются совер
шенно безразличными друг к другу, или же они вступают в дисгар
моническое столкновение.
Сам по себе феноменальный мир не только не может придти к
гармонической организации, но и даже не ведает о самой ее идее.
Возможность организации в нем раскрывается лишь постольку, по
скольку каждый отдельный организм выявляет в себе сознание сво
его внутреннего ноуменального первообраза. Его высшая интуиция
одинаково освещает как его внутренние несовершенства и пути к их
исправлению, так и способы приближения к гармоническому соче
танию с другими подобными. По мере внутренней организации
отдельных элементов начинается и группировка их в сообщества,
соответствующие монадам высшего порядка.
Из ранее изложенного вытекает, что организация отдельных
феноменальных организмов в организм высшего порядка представ
ляется по отношению к каждому из элементов внешней, но по отно
шению к сознанию высшего организма является внутренней. Итак,
здесь меняется лишь масштаб, но по существу происходят те же са
мые процессы, как и в первом случае.
Таким образом, идея трагичности второго вида мировой жизни
не имеет самостоятельных онтологических корней и проистекает из
первого вида, что вполне гармонирует с приведенными выше
доктринами. Однако для сознания каждого отдельного феноме
нального организма каждый их двух видов мировой трагедии пред
ставляется существующим самостоятельно, ибо его сознание вос
принимает все процессы в одном определенном, свойственном ему
масштабе. Поэтому представляется необходимым рассмотреть вто
166ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
рой вид мировой трагедии, как он представляется сознанию отдель
ного элемента.
Каждый феноменальный организм, находясь среди мирового
многообразия, видит себя окруженным некоторым количеством бо
лее или менее себе подобных. Со всеми другими он или вовсе не
имеет точек соприкосновения, или их жизнь протекает в ином
масштабе, слишком большом или слишком малом, чтобы он мог вхо
дить с ними в сознательные взаимоотношения. Но всегда имеется
ряд таких организмов, которые живут в том же масштабе жизни, а
потому ему приходится с ними сталкиваться, соединяться или всту
пать в борьбу. Возможность и необходимость этих взаимоотноше
ний проистекает из того, что вся их совокупность образует опреде
ленную группу, потенциально соответствующую некоторой монаде
высшего порядка.
Сознание единичного организма прежде всего стремится к
своим собственным целям и воспринимает все происходящее вокруг
него через призму своих субъективных свойств и стремлений. Здесь
естественно возникает возможность двойственного отношения к
окружающему. — В одном случае, желая избежать дисгармониче
ского столкновения с окружающим, сознание может прибегнуть к
искусственному изолированию и полному прекращению в-сяких
внешних сношений. В другом же случае организм решает активно
вмешаться в окружающую среду.
В этой антиномии первого вида антитезис есть раскрытие те
зиса. Все содержание заключено в тезисе, но сам по себе он остает
ся непроявленным. Действительно, субъективные особенности дан
ного феноменального организма в его целом могут раскрыться лишь
при столкновении с другими подобными. Замыкаясь в себе, он пре
кращает всякое творческое движение и может направлять свою
энергию только по двум путям: или жить высшей интуицией, или
стремиться к какой-нибудь мнимой цели. Но одна высшая интуиция
без низшей проявляться не может после исчерпывания накопленных
предшествующим опытом вопросов, а стремление к нереальности
скоро влечет за собой иссякание всей жизненной энергии.
Итак, в обоих случаях изолировавшийся организм неминуемо
замедляет свое развитие и в случае упорство-вания приходит к
167ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
смерти. Как и всегда, антитезис этой антиномии первого вида пре
творяется в антитезис второго вида.
Входя активным членом в окружающую среду, феноменальный
организм сразу же встречается со всеми недостатками, свойствен
ными феноменальной природе. Косность и дисгармонические удары
не только связывают его собственные проявления, но и подвергают
его всевозможным опасностям и страданиям. Пред его сознанием
немедленно восстает вопрос — как должно преодолевать эти несо
вершенства, чтобы обеспечить его безопасность и успешность эво
люционного опыта. С одной стороны, имеется его определенная
личность, имеющая свои качествования, особенности и желания, а с
другой — совокупность таких организмов с разнообразными лично
стями, имеющая некоторую собирательную личность. Ответом яв
ляются два противоположных решения.
В первом случае вся ценность признается лишь за личностью.
Общество само в себе не имеет никакого смысла. Оно даже по идее
должно служить только личностям, но так как всякое общество
стесняет личность, то оно вредно вообще. Все должно быть пред
ставлено личной инициативе и частная воля не должна быть ничем
стеснена. Только этим путем можно обеспечить полную свободу
каждому индивидууму. Все приближающиеся к этому мировоззре
нию учения могут быть объединены под общим именем анархизма.
Во втором случае вся ценность признается только за обще
ством. Отдельные личности лишены возможности обеспечить свою
независимость и свободу, и всегда более сильные будут угнетать
более слабых. Поэтому должно быть нечто сверхсильное, что может
парализовать захватные стремления и обеспечить свободу всех.
Каждая личность есть только член общества, и сама по себе не име
ет никакой ценности и никакого содержания. Прежде всего должны
восторжествовать общие идеи равенства возможностей и равномер
ного распределения достатка. Все приближающиеся к этому миро
воззрению учения могут быть объединены под именем социализма.
Взятые в отдельности, эти два противоположных решения оди
наково нелепы. Каждое из них, односторонне стремясь к своей цели,
неминуемо приходят к обратному результату. Так, представляя пол
ную свободу каждой личности, анархия в действительности уничто
жает всякую возможность какой бы то ни было свободы, отдавая
168ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
слабых на произвол сильных, добродетельных на произвол преступ
ников.
Все это давно известно и еще Цицерон блистательно выразил
эту идею: «Legum servi esse debemus, ut liberi esse possimus» 1 . Точно
так же гипертрофирование социализмом идеи государственности
ради свободы личности уничтожает и личность и ее свободу. С дру
гой стороны, обезличивая каждого человека в отдельности, социа
лизм обезличивает и общество, превращая его в бездушную и мерт
вую машину, а такая машина может работать только на трение,
коэффициент ее полезного действия равен нулю и она неминуемо
должна развалиться, исчерпав все накопленные ранее народом ма
териальные и духовные богатства.
Чтобы быть жизнеспособным, всякое общество должно гармо
нически сопрягать в себе самом полюсы антиномии анархизм — со
циализм. Если какой-нибудь из этих полюсов получает значитель
ный перевес, или если эти противоположности утрачивают свою
органическую сопряженность, то общество гибнет. Так при перевесе
анархизма власть захватывается или одной личностью или несколь
кими. В первом случае получается деспотия, а во втором оно погиб
нет в раздорах. Наоборот, при гармоническом сопряжении с идеей
государственности мы видим в этих случаях монархию или правле
ние избранных (олигархия, парламент, союз и т.д.).
При перевесе социализма власть оказывается принадлежащей
всем, то есть в действительности или никому или случайным захват
чикам. Каждое исторически известное общество или государство
всегда должно было одновременно включать в себя и анархизм и
социализм в более или менее удачной сопряженности. Разумеется,
отдельные частности могли оставаться совершенно невыявленными,
но основные идеи этих двух противоположных концепций необхо
димо должны были входить в его организм, так как вообще всякое
государство есть прежде всего сопряжение идеи личности с идеей
общества.
Все неудобства феноменальной природы и вся ее дисгармония
проистекают из односторонних воздействий как того, так и другого
полюсов основной антиномии анархизм — социализм. Феноменаль
1
«Мы должны быть рабами законов, чтобы могли быть свободными»
169ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
ное есть по преимуществу область дурной бесконечности, отдель
ные проявления дисгармонии бесконечно разнообразны, но тем не
менее они все представляют собой сочетания двух основных видов.
Во-первых, каждый отдельный феномен стремится только к
своим субъективным целям, совершенно не считаясь со стремления
ми других. Этим он необходимо сталкивается с ними и стремится
подавить их в борьбе за существование.
Это является вполне общим законом, ибо только после сопри
числения его сознания ноуменальному и раскрытия высшей интуи
ции возникают идеи альтруизма. Поскольку же феномен остается
таковым, он не может видеть другого пути, как подавление и уни
чтожение всего препятствующего его собственному развитию.
Во-вторых, каждый отдельный феномен имеет пред собой об
щую среду и противостоит ряду групп дисгармонирующих с ним
других феноменов, но в то же время объединенных с ним теми или
иными общими свойствами или стремлениями.
Иначе говоря, каждый отдельный феномен сталкивается в
своей деятельности не только с единичными другими феномена
ми, но и с их коллективами. В начале эволюции феноменального
организма, когда его субъективные особенности еще мало прояви
лись, а воля к проявлению и степень активности еще незначительно
развиты, его столкновения с окружающими другими организмами и
их коллективами всегда носят значительный элемент случайности и
не могут достигать большого напряжения и ожесточения. Встретив
сильное препятствие, он временно останавливается и переходит к
другому виду деятельности и проявления, где препятствия менее
значительны. Но чем дальше подвигается его эволюция, тем более
нарастает его активность и жажда преодоления препятствий, а с
другой стороны — происходящие от этих задержек неравномерно
сти развития начинают пагубно действовать на его собственное
внутреннее равновесие. Поэтому естественно наступает момент,
когда данный организм должен наконец вступить в борьбу с наибо
лее серьезными препятствиями в лице других организмов и их кол
лективов.
Всякая борьба влечет за собой страдание. Чем сильнее препят
ствие, тем сильнее и проистекающее отсюда страдание, как при
170ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
борьбе с ним, так и при сознании ее невозможности, отсутствия вся
кой надежды на успех.
Итак, эволюция сознания феноменального организма влечет
за собой беспрерывное возрастание как количества, так и интен
сивности столкновений с другими организмами и их коллектива
ми, а потому и трагичность жизни.
Система сложных противоречий между субъективными свой
ствами личности и окружающей средой раскрывает в ее сознании
второй вид трагедии мировой жизни. Оно начинает ясно ощущать —
какая непереходимая пропасть отделяет смутно рисующийся где-то
вдали идеал гармонических взаимоотношений между всей совокуп
ностью феноменальных организмов от их «астоящего состояния, и
как недостаточны имеющиеся в его распоряжении средства, чтобы
хотя сколько-нибудь к этому идеалу приблизиться. Сложная цепь
причинности совершенно сковывает и волю, и способность чувство
вать, и даже само мышление. Все возможности сознания строго
ограничены железным законом необходимости и оно постоянно
оказывается принужденным следовать беспрерывно сменяющимся
частным целям, возникающим вне всякой зависимости от конечной
цели всего феноменального бытия — его организации в совершен
ный космос. К этим частным целям одинаково должны быть отнесе
ны как случаи необходимых противодействий дисгармоническим
стремлениям других организмов, так и случаи активных воздей
ствий на встретившиеся препятствия.
Как сказано выше, вначале организм пытается избежать дис
гармонических столкновений утверждением того или иного проти
воположного принципа — личности или общества, но затем опыт
ным путем убеждается в одинаковой ложности обоих
односторонних решений. Оно неминуемо приходит к признанию
необходимости сопряжения обоих полюсов антиномии для возмож
ности творческого преодоления феноменальной дисгармонии. Но
этот процесс протекает весьма постепенно в гармонии с общим раз
витием сознания. Если оно даже уже ясно сознает ошибочность хотя
бы временного игнорирования каждого из этих принципов, оно все
же оказывается принужденным в каждый отдельный момент цен
трироваться или на том или на другом. Одновременно выявить в
себе обе противоположные точки зрения представляется ему недо
171ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
ступным и оно дает перевес той или другой соответственно сово
купности конкретных обстоятельств.
В антиномии ноуменального и феноменального, создающей
первый вид мировой трагедии, сознание также встречается с двумя
противоположными точками зрения и путем постепенной эволюции
должно органически воссоединить их в себе. Поэтому эти два про
цесса до известной степени аналогичны. Однако наряду с аналогией
есть нечто, существенно их отличающее. Ноуменальное вечно со
вершенно, неизменяемо и независимо от конкретных условий. Со
знанию достаточно только должным образом раскрыть высшую ин
туицию и оно сразу сопричисляется к конечной цели своей
эволюции. Оно находит в нем твердую опору и источник неиссякае
мой силы. С другой стороны, между ним и ноуменальным не имеется
никаких побочных препятствий и только от него одного зависит
успешность и совершенство восприятий.
В противоположность этому, общество есть такой же феноме
нальный фактор, как и отдельная личность, только потенциально
лежащая выше. При полноте развития это превосходство является
не только количественным, но и качественным, но вполне возможны
такие случаи, когда общество качественно оказывается гораздо
ниже его отдельных элементов. В силу этого сознание отдельного
организма, сопричисляясь к целостному сознанию общества, очень
часто вовсе не встречает в нем абсолютной опоры и источника силы,
направленной к гармонии. Наоборот, в большинстве случает це
лостное сознание общества настолько исполнено неразрешенных
противоречий и дисгармонических столкновений, что сознание
отдельного организма только заражается от этого соприкосновения
новыми видами дисгармонии или усиливает уже бывшие в нем рань
ше.
Отсюда легко видеть, что процессы преодоления дисгармонии
второго вида более сложны и трудны, чем для первого. Причина
этого вполне ясна: трагедия второго вида по отношению к данно
му организму есть трагедия первого вида организма высшего
иерархического порядка, а потому она более сложна и трудно
преодолима, чем трагедия первого вида по отношению к этому же
организму.
172ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
Трагедия первого вида может и должна быть творчески
преодолена сознанием феноменального организма, преодолению
же трагедии второго вида оно может лишь посильно содействовать,
но осуществление этого доступно лишь соединенным усилиям всех
элементов данной группы. Из этих общих теоретических соображе
ний в сущности вытекает вся этика.
Сознание каждого феноменального организма прямо и непо
средственно заинтересовано в совершенстве сознаний других орга
низмов той же группы. Заповедь любви к ближнему есть не только
альтруизм, но и проведенный до конца эгоизм.
Это одинаково справедливо по отношению ко всем планам
жизни. Материальное благосостояние, удобство и безопасность
жизни доступны каждому отдельному гражданину лишь при благо
состоянии государства. Точно так же каждый гражданин прямо и
непосредственно заинтересован в общем повышении культурного
уровня государства для возможности личных достижений. Варвар
ское состояние государства совершенно устраняет возможность
хоть сколько-нибудь значительных раскрытий личных способно
стей, и наоборот. Независимо от окружающего, человек может раз
виваться только в узко мистическом направлении, но и то до весьма
ограниченного предела. Такое уединение иногда бывает необходи
мо и полезно, но только после накопления общекультурных данно
стей из окружающего. Пассивная мистика бесцельна, а активная
дает лишь ответы на поставленные вопросы. Выработать эти вопро
сы и призвана феноменальная культура. Мы разобрали эту проблему
только с экзотерической стороны, но с эзотерической она еще не
сравненно более глубока и интересна.
Развитие каждого сознания не только феноменально, но и ми
стически связано с развитием других сознаний группы и всего ее це
лого, каждое сознание обременено не только своей личной кармой,
но и кармами всех восходящих иерархических групп.
Итак, сознание отдельного феноменального организма долж
но выявлять в себе идею целостного сознания группы при условии
весьма несовершенного состояния этого общего сознания в настоя
щее время. Если при преодолении трагедии первого вида задача со
знания сводится Лишь к реализации вечно совершенных ноуменаль
ных потенций, то в данном случае ему приходится осуществлять
173ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
творчество в прямом смысле. Правда, всякое феноменальное твор
чество вообще есть реализация ноуменальных потенций, но в по
следнем случае эти потенции принадлежат не монаде данного орга
низма, а общей монаде всей группы.
Следовательно, сознание этого организма должно создавать
ценности, ему потенциально не принадлежащие, а потому в этих
процессах оно уже не может опираться только на свою монаду, а
должно искать некоторую иную — внешнюю опору. Сознание выс
шей монады трансцендентно сознанию низшей, а потому первая не
может служить второй сознательной опорой, потенциально потен
ции части входят в систему потенций целого и воспринимают • от
последних общие направляющие тональности, но актуально часть
может пользоваться только данностями ей присущего плана бытия,
то есть определенной степени напряжения синархии.
Сознание конкретного организма в своем плане наблюдает
лишь множество себе подобных. Это множество более или менее
выделено из окружающей среды системой известных признаков, но
в себе оно еще весьма далеко от вполне упорядоченного состояния.
Не имея возможности подняться до синархически объединяющего
это множество единства и определить его актуальные достижения с
точки зрения последнего, сознание организма должно выявить
идею общего целого, опираясь только на свои собственные ресурсы.
Разумеется, даже в случае полного успеха, оно достигает лишь ас
пекта целого, свойственного его индивидуальной монаде, но само
целое всегда остается для него трансцендентным. Однако, достиг
нув эту цель, индивидуальное сознание тем самым уже преодолева
ет свою исключительность: здесь оно уже выходит за пределы свое
го конкретного Я и начинает созерцать все целое sub specie
individuationis, то есть оно одновременно становится и частью и це
лым.
Наблюдаемое сознанием конкретного организма множество
вначале представляется ему только количественным. Отдельно его
элементы кажутся связанными лишь общностью окружающих усло
вий, чем они в то же время и отличаются от элементов других мно
жеств. Затем оно начинает постепенно усваивать их внутреннюю
общность, наличие во всех них некоторого общего для всей группы
признака. В дальнейшем, все познавательные стремления оказыва
174ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
ются направленными именно на это общее всем элементам, парал
лельно чему, наконец, и раскрывается органическая целостность
множества.
Этот последний процесс должен быть разделен на два перио
да, соответствующие обширным этапам эволюции сознания. Эта
идея имеет общее чрезвычайно важное значение, а потому необхо
димо обратить на нее особое внимание.
Вначале, видя родство двух или нескольких факторов, человек
всегда старается выкристаллизовать это их общее, то есть он ищет
общее путем анализа. Его основной предпосылкой служит то, что
сложное есть результат смешения простейшего, элементы опреде
ленны и постоянны, а их различные сочетания создают различные
сложные и разнообразные факторы. Пользуясь понятиями элемен
тарной математики, надо сказать, что в этом случае человек объяс
няет факт общности наличием общего наибольшего делителя. Отно
сительная величина этого общего наибольшего делителя по
отношению к величинам отдельных факторов и характеризует на
глядно и точно степень общности их между собой.
По существу этот метод правилен, то есть в нем нет ошибки.
Однако он ровно ничего не объясняет и лишь помогает наглядно
сти, каковы причины этой общности, не есть ли она случайное и
преходящее или проистекает она из определенной причины, и како
ва эта причина, — все эти вопросы остаются открытыми. Между тем
человек обыкновенно весьма долго довольствуется этим методом, и
даже большинство наших современных наук создают свои класси
фикации, опираясь исключительно на нем. Так как этот метод лишь
констатирует факт с феноменальной стороны, то мы вправе назвать
его методом периферическим. С ходом развития естественно назре
вает момент, когда метод перестает удовлетворять человека. Он не
ограничивается познанием фактов, а начинает жаждать понять и их
природу (причину). Этим он переходит к другому методу, в котором
наблюдаемые факты являются не случайными комбинациями из
простейших элементов, а логически проистекают из направляющих
воздействий общей причины.
Человек начинает стремиться выявить прежде всего это общее
руководящее начало, а затем уже проследить механизм образова
ния конкретных факторов из общей среды, то есть следов путем
175ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ
синтеза. Его основной предпосылкой служит здесь то, что среда
сама по себе инертна, и если ее элементы своими сочетаниями обра
зуют ряд родственных явлений, то это необходимо должно происте
кать из факта бытия некоторой высшей реальности. Нисколько не
отрицая и даже не ослабляя значение первого метода — отыскива
ния общих признаков, человек видит в этом только побочное и вспо
могательное средство. Основная же задача заключается в выявле
нии этого высшего синтетического начала, из которого все
отдельные факторы проистекают и являются его частными аспекта
ми. Пользуясь понятиями элементарной математики, надо сказать,
что в этом случае человек объясняет факт общности между элемен
тами одной группы наличием общего наименьшего их кратного. От
носительная величина каждого отдельного фактора по отношению
к величине этого общего наименьшего кратного и характеризует на
глядно и точно его иерархическое достоинство. Вполне очевидно,
что только оба метода: аналитический и синтетический в своей со
пряженности могут раскрыть сознанию идею органической це
лостности данной группы элементов.
Эта задача бесконечно усложняется тем, что отдельные эле
менты группы весьма далеки от своего гармонического состояния:
некоторые из них выявлены лишь частью, а большинство незаконо
мерно присваивает себе не принадлежащие им потенциальные каче
ства. С другой стороны, согласно более или менее случайно сложив
шимся феноменальным обстоятельствам эти элементы образуют
различные коллективы, имеющие весьма мало общего с истинной
синархической организацией. По этим основаниям самый опыт по
стоянно нуждается в контроле, оценке и поправках, сознание все
время должно разделять в воспринимаемом им гармонические про
явления ноуменального сродства от случайных феноменальных со
четаний. Все это становится доступным только при высоких ступе
нях развития, а до того времени неизбежны бесчисленные ошибки и
заблуждения.
Стремясь выявить общую идею группы, синтетически объеди
няющую всю совокупность качествований всех ее отдельных эле
ментов, сознание отдельного организма не имеет другого пути, как
эволютивное познание их состояний и конкретных свойств. Всякое
познание осуществляется путем опыта, а всякий опыт возможен
лишь при действительном соприкосновении субъекта с объектом.
Сопряженность ноуменальной иерархии монад и феноменальной иерархии множеств в жизни космоса. 3
