| Меню сайта |
|
 |
| Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
|
 | |  |
| Элифас Леви
История магии
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
КНИГА I ПРОИСХОЖДЕНИЕ МАГИИ
ГЛАВА I МИФЫ КАК ПЕРВОИСТОЧНИК МАГИИ
ГЛАВА II МАГИЯ МАГОВ
ГЛАВА III МАГИЯ В ИНДИИ
ГЛАВА IV ГЕРМЕТИЧЕСКАЯ МАГИЯ
ГЛАВА V МАГИЯ В ГРЕЦИИ
ГЛАВА VI МАТЕМАТИЧЕСКАЯ МАГИЯ ПИФАГОРА
ГЛАВА VII СВЯЩЕННАЯ КАББАЛА
КНИГА II СОЗДАНИЕ И РАЗВИТИЕ ДОГМ
ГЛАВА I ПЕРВОБЫТНЫЙ СИМВОЛИЗМ ИСТОРИИ
ГЛАВА II МИСТИЦИЗМ
ГЛАВА III ИНИЦИАЦИИ И ОРДАЛИИ
ГЛАВА IV МАГИЯ ПУБЛИЧНОГО БОГОСЛУЖЕНИЯ
ГЛАВА V ТАИНСТВА ДЕВСТВЕННОСТИ
ГЛАВА VI ПЕРЕЖИТКИ
ГЛАВА VII МАГИЧЕСКИЕ МОНУМЕНТЫ
КНИГА III БОЖЕСТВЕННЫЙ СИНТЕЗ И РЕАЛИЗАЦИЯ МАГИИ ХРИСТИАНСКИМ
ОТКРОВЕНИЕМ
ГЛАВА I ХРИСТОС, ОБВИНЕННЫЙ В МАГИИ ЕВРЕЯМИ
ГЛАВА II СВИДЕТЕЛЬСТВО МАГИИ ХРИСТИАНСТВА
ГЛАВА III ДЬЯВОЛ
ГЛАВА IV ПОСЛЕДНИЕ ЯЗЫЧНИКИ
ГЛАВА V ЛЕГЕНДЫ
ГЛАВА VI НЕКОТОРЫЕ КАББАЛИСТИЧЕСКИЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ И СВЯЩЕННЫЕ
ЭМБЛЕМЫ
ГЛАВА VII ФИЛОСОФЫ АЛЕКСАНДРИЙСКОЙ ШКОЛЫ
КНИГА IV МАГИЯ И ЦИВИЛИЗАЦИЯ
ГЛАВА I МАГИЯ У ВАРВАРОВ
ГЛАВА II ВЛИЯНИЕ ЖЕНЩИН
ГЛАВА III САЛИЧЕСКИЕ ЗАКОНЫ ПРОТИВ - КОЛДУНОВ
ГЛАВА IV ЛЕГЕНДЫ О ЦАРСТВОВАНИИ КАРЛА ВЕЛИКОГО
ГЛАВА V ВОЛШЕБНИКИ
ГЛАВА VI НЕКОТОРЫЕ ЗНАМЕНИТЫЕ СУДЕБНЫЕ ПРОЦЕССЫ
ГЛАВА VII СУЕВЕРИЯ, ОТНОСЯЩИЕСЯ К ДЬЯВОЛУ
КНИГА V АДЕПТЫ И СВЯЩЕННИЧЕСТВО
ГЛАВА I СВЯЩЕННИКИ И ПАПЫ, ОБВИНЯВШИЕСЯ В МАГИИ
ГЛАВА II ПОЯВЛЕНИЕ БОГЕМСКИХ КОЧЕВНИКОВ
ГЛАВА III ЛЕГЕНДА И ИСТОРИЯ РАЙМОНДА ЛУЛЛИЯ
ГЛАВА IV О НЕКОТОРЫХ АЛХИМИКАХ
ГЛАВА V НЕКОТОРЫЕ ЗНАМЕНИТЫЕ КОЛДУНЫ И МАГИ
ГЛАВА VI ПРЕСЛЕДОВАНИЯ МАГОВ
ГЛАВА VII МАГИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИК МАСОНСТВА
КНИГА VI МАГИЯ И РЕВОЛЮЦИЯ
ГЛАВА I ВЫДАЮЩИЕСЯ АВТОРЫ ВОСЕМНАДЦАТОГО ВЕКА
ГЛАВА II ЧУДОТВОРЦЫ ВОСЕМНАДЦАТОГО СТОЛЕТИЯ
ГЛАВА III ПРОРОЧЕСТВА КАЗОТТА
ГЛАВА IV ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
ГЛАВА V ФЕНОМЕНЫ МЕДИОМАНИИ
ГЛАВА VI ГЕРМАНСКИЕ ИЛЛЮМИНАТЫ
ГЛАВА VII ИМПЕРИЯ И РЕСТАВРАЦИЯ
КНИГА VII МАГИЯ В ДЕВЯТНАДЦАТОМ ВЕКЕ
ГЛАВА I МАГНЕТИЧЕСКАЯ МИСТИКА И МАТЕРИАЛИСТЫ
ГЛАВА II ГАЛЛЮЦИНАЦИИ
ГЛАВА III МЕСМЕРИСТЫ И СОМНАМБУЛИСТЫ
ГЛАВА IV ФАНТАСТИЧЕСКАЯ СТОРОНА МАГИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ГЛАВА V НЕСКОЛЬКО ЧАСТНЫХ ВОСПОМИНАНИЙ ПИСАТЕЛЯ
ГЛАВА VI ОККУЛЬТНЫЕ НАУКИ
ГЛАВА VII ИТОГИ И ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Приложение
ВВЕДЕНИЕ
С давних пор магию связывали с мошенничеством шарлатанов, с
галлюцинациями расстроенных умов или с преступлениями каких-то необычных
злоумышленников. С другой стороны, многие объясняют магию как искусство
добиваться эффектов при отсутствии причин. В силу такого определения
простой человек, обладающий здравым смыслом, скажет, что магия -это
абсурд. Но такие определения, данные теми, кто не знает о магии ничего,
не имеют никакого отношения к действительности. Она есть то, что есть,
выведенная только сама из себя, как математика, потому что это точная и
абсолютная наука о Природе и ее законах.
Магия есть наука древних магов; христианская религия, которая
заставляла умолкнуть лжеоракулов и поставила заслон ложным богам, тем не
менее, чтит тех таинственных царей, которые пришли с Востока, ведомые
звездой, чтобы поклониться Спасителю Мира в его колыбели. Предания
возвели их в ранг царей, так как магическое посвящение устанавливает
истинное царствование; великое искусство магов характеризуется всеми
адептами как царское искусство, как Святое Царство - Sanctum Regnum.
Звезда, которая вела пилигримов, это та самая Горящая Звезда,
встречающаяся во всех инициациях. Для алхимиков - это знак квинтэссенции,
для волшебников - это Великий Арканум, для каббалистов - священная
пентаграмма. Мы намерены доказать, что изучение этой пентаграммы привело
магов к познанию того Нового Имени, которое должно было вознестись над
всеми именами и заставило пасть на колени все существа, способные к
поклонению. Магия сочетает в единую науку то, что наиболее существенно в
философии и то, что вечно и неизменно в религии. Она совершенно
неоспоримо применяет то, что на первый взгляд противоположно - веру и
разум, науку и верования, власть и свободу. Она обеспечивает человеческий
ум орудием философской и религиозной убежденности, точным как математика
и даже более непогрешимым, чем сама математика.
Абсолют существует в царстве понимания и веры. Высший Разум не
оставил огонь человеческого ума трепетать в опасности. Существует
неопровержимая истина, и есть непогрешимый метод ее познания. Поэтому те,
кто достигнут такого познания и поклонятся ему как правилу жизни, смогут
наполнить свою волю верховной силой, которая может сделать их хозяевами
всех низших вещей, всех блуждающих духов, или, другими словами, судьями и
царями мира.
* Если дело обстоит так, то как получилось, что столь, великая наука
еще не познана? Как можно допустить, что сияющее солнце скрывается в
темном небе? Трансцендентальная наука была известна всегда, но лишь
посвященным умам, которые понимали необходимость молчания и терпения.
Если искусный хирург в полночь откроет глаза слепорожденному, то будет
невозможно сделать так, чтобы он представил себе природу или
существование дневного света, пока не наступит утро. Наука имеет свои
ночи и свои утра, потому что жизнь, которая сообщается с миром ума,
характеризуется регулярными способами движения и прогрессивными фазами. С
истиной происходит то же самое, что с излучением света. Ничто из того,
что скрывается, не теряется, но в то же время ничто из того, что находят,
не есть абсолютно новое. Печать вечности поставлена Богом на ту науку,
которая является отражением Его славы.
Трансцендентальная наука, абсолютная наука есть несомненно магия,
хотя такое утверждение может показаться крайне парадоксальным для тех,
кто никогда не сомневался в непогрешимости Вольтера - этого изумительного
дилетанта, который думал, что он знает так много, потому что никогда не
упускал случая посмеяться, вместо того, чтобы поучиться. Магия была
наукой Авраама и Орфея, Конфуция и Зороастра и описывалась магическими
доктринами, которые были начертаны на каменных скрижалях Енохом и
Трисмегистом, Моисей очистил их и снял с них покров - они были смыслом
слов откровения. Новая личина, которую он дал им, была личиной Святой
Каббалы -этого исключительного наследства Израиля и нерушимой тайны его
священников. Мистерии Элевсина и Фив сохраняли среди не евреев некоторые
из его символов в искаженной форме, и мистический ключ был утерян во
мраке всевозрастающего суеверия. Иерусалим -убийца его пророков, снова и
снова продавшийся ложным ассирийским и вавилонским богам, в свою очередь,
кончил утерей Священного Слова, когда Спаситель, возвещенный магом Святой
Звездой инициации, пришел, чтобы сорвать изношенное покрывало старого
храма, чтобы наполнить церковь новой сетью легенд и символов - скрытой от
профанов и всегда сохраняющейся для избранных истиной, которая всегда
одна и та же.
Это то, что ученый и несчастливый Дюпюи мог бы найти на индийских
планисферах неба и в изображениях храма в Дендера; он не пытался бы
объяснить религию астрономией, ее естественными явлениями; он не кончил
бы отталкиванием истинной христианской или универсальной и вечной религии
при наличии безусловного подтверждения всей природы и всех памятников
науки всех веков. Память об этом учении, суммированном в слове, об этом
слове, которое попеременно теряли и находили, представлялась избранным
всех античных инициации. То ли сохраненная, то ли профанированная
знаменитым орденом тамплиеров, эта память была передана секретным
обществом розенкрейцеров, иллюминатов и масонов, которые придали значение
ее странным ритуалам, ее более или менее условным знакам, и, получили
подкрепление своей преданности.
Ключ науки был брошен детям, как и можно^было ожидать, они его
затеряли и практически утратили. Тем не менее, человек высокой интуиции и
великой нравственной смелости, граф Жозеф де Местр, который был также
ревностным католиком, знающим, что мир лишился религии и не может
оставаться таким, инстинктивно обратил свой взор к последним святилищам
оккультизма и с сердечными молитвами призвал день, когда наука и вера
сольются в уме единственного гения. "Это будет великий человек", - сказал
он. "Он закончит восемнадцатый век, который все еще с нами. Мы будем
говорить тогда о нынешней глупости так, как сегодня рассуждаем о
варварстве средневековья".
Предсказания графа де Местра находятся в стадии осуществления; союз
науки и веры, свершившийся задолго до этого, наконец обнародуется, хотя и
не гениальным человеком. Чтобы видеть солнце, гения не требуется; более
того, он никогда не демонстрирует ничего, кроме своего редкого величия и
своего сияния, недосягаемого для толпы. Возвышенная истина должна быть
открыта лишь тогда, когда простак будет способен понять ее и убедиться в
ее необходимости. В то же время эта истина никогда не станет
общераспространенной, потому что она иерархична и потому что лишь анархия
потакает склонностям толпы. Массы не нуждаются в абсолютных истинах; если
бы это было не так, то прогресс бы остановился и жизнь человечества
прекратилась. Прилив и отлив противоположных идей, столкновение мнений,
страсти времени, необходимы для интеллектуального роста людей, массы это
хорошо знают и охотно уходят от кресла ученого, чтобы собраться вокруг
трибуны шарлатанов. Даже те, кто пытается заняться философией, слишком
часто напоминают играющих в шарады детей, которые спешат обратиться к
тем, кто уже знает ответ, чтобы игра не была испорчена устранением
вопроса, ставящего в тупик.
"Блаженны чистые сердцем, ибо они узрят Бога", - было сказано Вечной
Мудростью. Следовательно, чистота сердца очищает ум и высокая
нравственность желания влечет точность понимания. Любой, кто предпочитает
всему истину и справедливость, будет иметь в награду истину и
справедливость. "Той же мерой, которой вы меряете, обмерится и вам", -
говорит Евангелие. Бог никогда не борется с человеком так, чтобы Он мог
сокрушить человека своим величием, и Он никогда не кладет неравные грузы
на свои весы. Когда Он хотел испытать силу Иакова, Он принял образ
человека; патриарх противостоял нападению целую ночь, в конце последовало
благословение побежденного и, в добавление к славе выдержавшего такую
борьбу, он получил имя Израиль, что означает - "сильный против Бога."
Мы слышали от христиан странное объяснение догмы, касающейся вечного
наказания внушением, что Бог может бесконечно мстить за обиду, которая
сама по себе конечна, потому что если обидчик ограничен, то величие
обиженного существа не ограничено. Царь Мира мог бы, под подобным
„предлогом, приговорить к смерти неразумное дитя, которое случайно
испачкало бы край его мантии. Прерогативы величия от этого очень далеки и
св. Августин очень хорошо это понял, когда сказал, что "Бог терпелив,
потому что Он вечен". У Бога все справедливо, потому что неисчерпаема его
доброта. Он никогда не прощает в том духе, как это делают люди, потому
что он никогда не гневается, как они. Так как зло не совместимо с добром,
как ночь со днем и диссонанс с гармонией, а свобода человека нерушима,
все ошибки искупаются и всякое зло наказывается соответствующими им
страданиями. Напрасно взывать о помощи к Юпитеру, когда ваша телега
застряла в грязи; если вы не возьметесь за лопату, как возница из басни,
Небеса не вытащат вас из лужи. Помоги себе и Бог поможет тебе. Таким,
образом; объясняется возможность и необходимость вечности наказания, при
этом для •человека остается узкая дорога избежать его -дорога упорного
труда и раскаяния.
Подчиняясь правилам вечной власти, человек может воспользоваться
созидательной энергией стать творцом и хранителем. Все, что Природа
вложила в человека, находится в его распоряжении, он может расширить круг
своих владений постоянно поднимаясь. Продолжительность и даже вечность
жизни, воздушное пространство, и его бури, земля и ее жилы металлов, свет
и его чудесные иллюзии, тьма и ее грозы, смерть и ее духи - все это
подчиняется царскому скипетру магов, пастушескому посоху Иакова,
страшному жезлу Моисея. Адепт становится царем элементов,
преобразователем металлов, толкователем видений, управителем оракулов,
хозяином жизни, наконец, согласно математическому порядку Природы и
соответственно воле Высшего Разума. Такова Магия во всей ее красе. Но
есть ли сегодня кто-либо, осмеливающийся верить таким словам? Ответ таков
- да, кто будет учиться преданно и применять знания честно. Мы не
пытаемся скрыть истину под покровом иносказаний или иероглифических
знаков; придет время, когда должно быть^ сказано все, и мы предлагаем
сказать все. Короче говоря, мы намерены раскрыть те секреты науки,
которые скрываются за тенями древних мистерий, которые гностики так грубо
предали, или, скорее, неподобающе извратили, которые распознаются в
темноте, скрывающей преступления тамплиеров, которые встречаются сегодня
в загадках масонских ритуалов. Мы намерены вывести на свет
фантастического Царя Шабаша, чтобы вскрыть- подлинные корни Черной Магии
и ее пугающие реальности, которые давно высмеиваются внуками Вольтера.
Для большего числа читателей магия есть наука дьявола . - даже как
наука света она отождествляется с наукой тьмы. Мы сразу же заявляем, что
у нас нет ужаса перед дьяволом. "Я боюсь за тех, кто боится его", -
сказала св. Тереза. Но мы также заверяем, что он не вызывает у нас смеха
и что насмешки в его сторону представляются нам крайне неуместными. Как
бы то ни было, мы хотим вывести его на свет науки. Дьявол и наука -
самосопоставления двух столь несовместимых имен должно раскрыть цель, с
которой это делается. Если мистическая персонификация тьмы будет
извлечена на свет, не должно ли это рассеять призрак лжи пред ликом
истины? Поверхностные люди так и будут судить, не слушая.
Малообразованные христиане заключат, что мы подрываем фундаментальные
догмы их этики порицанием ада, некоторые будут сомневаться в полезности
борьбы с, заблуждением, в которое, по их мнению, больше никто не верит.
Поэтому необходимо ясно представить наши намерения и твердо установить
наши принципы.
Мы говорим христианам, что автор книги такой же христианин, как все.
Он глубоко убежденный католик. Он не отрицает догматы веры, но борется с
ложью в самых вредных ее формах - ложных убеждениях и суевериях. Он ищет,
чтобы вывести из тьмы черного наследника Аримана, с целью показать при
свете дня его колоссальное бессилие и несомненное ничтожество. Он намерен
отдать многовековую проблему зла решению науки, чтобы развенчать владыку
ада и заставить склонить его голову к подножию креста.
С другой стороны, автор сказал бы тем, кто занимается философией:
зачем пытаться отрицать то, что вы не можете понять? Разве неверие,
которое укрепляется при виде неизвестного, более предпочтительно, чем
вера? Разве отвратительная форма персонифицированного зла лишь повод для
улыбки? Слышите ли вы непрерывные стоны человечества, которое корчится и
плачет в сокрушительных объятиях чудовища? Разве вы никогда не слышали
отвратительный смех вершителя зла, который преследует каждого человека?
Разве вы никогда не открывали в себе адские глубины, которые гений порока
вырыл в каждой душе? Моральное зло существует -такова неутешительная
истина, оно царит в некоторых духах, оно инкарнирует в некоторых людей,
оно таким образом персонифицируется и потому демоны существуют; но самый
злобный из этих демонов -Сатана. Большего я не прошу заметить, для вас
было бы трудно одарить меня и меньшим.
Надо ясно понять, что наука и вера, действительно, поддерживают друг
друга лишь поскольку их сферы остаются неизменно различными. Во что мы
верим? В то, что мы не знаем абсолютно, хотя мы можем томиться из-за
этого с необыкновенной силой. Объект веры для науки не более, чем
необходимая гипотеза; вещи, которые находятся в сфере знания, никогда не
должны обсуждаться с позиций веры, и наоборот, предметы веры не могут
измеряться методами
науки. "Верую, потому что абсурдно", - сказал Тертуллиан; это
парадоксальное высказывание принадлежит высочайшему уму. В самом деле,
над тем, что мы можем предположить рационально, имеется бесконечное, к
которому мы стремимся с неутомимой жаждой и это отражается даже в наших
снах. Не является ли бесконечное само по себе абсурдом для нашего
конечного понимания? Мы чувствуем, что оно есть; бесконечное вторгается в
нас, переполняет нас, поражает нас своими головокружительными безднами и
ужасающей высотой.
Научные вероятностные гипотезы все вместе и каждая в отдельности
-это последние проблески или тени науки; там где исчерпывается разум,
начинается вера. Над челове-т ческим разумом находится Разум
Божественный, высший абсурд, но абсурд бесконечный, который поражает меня
и в который я верю.
Одно добро бесконечно, зло -нет; и если Бог есть вечный объект веры,
то дьявол принадлежит науке. В каком из католических символов веры
имеется какой-нибудь вопрос, касающийся его? Не будет ли богохульством
говорить, что мы верим в него? В Священном Писании он называется, но не
определяется. Книга Бытия не упоминает об известном мятеже ангелов, она
приписывает падение Адама змию, как самому хитрому и опасному из живых
существ. Мы знакомы с христианским преданием по этому поводу, но если это
предание объясняется как одна из величайших и наиболее распространенных
аллегорий науки, что может означать такое решение для веры, устремленной
только к Богу, который презирает напыщенность и дела Люцифера?
Люцифер - Светоносец - какое странное имя для духа тьмы! Это тот,
кто несет свет и ослепляет слабые души? Ответ - да, безусловно; это
следует из преданий, полных божественных открытий и вдохновений. "Сам
Сатана преображен в ангела света", - говорит св. Павел. И сам Христос
сказал: "Я увидел Сатану, как свет, падающий с небес". Так же у пророка
Исайи: "Как ты упал с небес, о, Люцифер, сын утра". Люцифер -это павшая
звезда, метеор, который горит, когда более не светит. Но Люцифер - это
личность или сила, ангел или шальная молния? Предание полагает, что он
ангел, но автор псалмов говорит: "Кто сделал его ангелов духами, его
служителей, пламенным огнем". Слово *ангел" в Библии приложимо ко всем
посланникам Бога, - вестниками или новым творениям, показывающим или
бичующим, светлым духам или сияющим объектам. Стрелы огня, которые
Высочайший посылает сквозь тучи, это ангелы Его гнева: такой образный
язык привычен всем читателям Восточной поэзии.
Являвшийся в средние века ужасом мира, дьявол стал его посмешищем.
Наследник чудовищных ср*орм всех ложных богов, последовательно
свергавшихся со своих тронов, гротескное пугало превратилось в простой
мешок деформированного и отвратительного. Однако отметим, что смеяться
над дьяволом осмеливаются только те, кто не боится Бога. Не может ли быть
так, что для расстроенного воображения он является собственной тенью
Бога, и не идол ли он для выродившихся душ, которые понимают
сверхъестественную власть как упражнения в безнаказанной жестокости?
Но важно установить, согласуется ли понятие об этой власти дьявола с
понятием о власти Бога - одним словом, существует ли дьявол, и в таком
случае, что такое он есть. Это уже вопрос не суеверия или смешных
изобретений, это вопрос религии, и всего будущего человечества.
Странные мы мыслители: мы называем себя рассуждаю-4ими реально,
когда мы безразличны ко всему, кроме латериальной выгоды, например,
денег; мы отбрасываем идеи, которые могли бы своим внезапным поворотом
резко изменить все судьбы. Научное открытие гораздо важнее открытия
золотой шахты. Золото, данное наукой, используется на службе жизни;
богатство данное невежеством, порождает только разрушительное оружие.
Наконец, следует понимать абсолютно, что наши научные откровения
останавливаются перед верой, то есть, как христианский и католический,
наш труд только строго подчиняется высшему правосудию Церкви. Говоря это,
мы обращаемся к тем. кто сомневается в существовании дьявола. Мы хотели
бы указать, что существует все, что имеет имя. Речь может быть
произнесена напрасно, но сама по себе она не может быть напрасной, она
неизменно имеет значение. Слово никогда не пусто и, если было написано,
что оно было у Бога, и оно было Бог. то это было сделано потому, что оно
есть выражение и доказательство бытия и истины. Дьявол назван и
персонифицирован в Евангелии! которое есть Слово истины, следовательно,
он существует и мы должны рассматривать его как личность.
Зло существует. В этом невозможно сомневаться; мы можем творить
добро или зло. Есть существа, которые творят зло сознательно и намеренно.
Дух, который одушевляет эти существа и подстрекает их поступать плохо,
это предатель, который свернул с правильной дороги и встал как
препятствие на пути добра. Таково точное значение греческого слова
diabolos. Другие духи,, которые любят и творят зло, являются
второстепенными. Есть дьявол, дух заблуждения, дикого невежества,
головокружения; в его подчинении есть существа, которые являются его
вестниками, посланцами, ангелами. По этой причине Евангелие говорит о
вечном огне, который предопределен для дьявола и его ангелов. Сами эти
слова являются для мае откровением и заставляют нас искать их значение,
что и дает нам определение дьявола. Дьявол есть отсутствие нравственности
в существе. Моральное зло - это неправда в действии, как ложь -
преступление в речи. Несправедливость есть сущность лжи, и каждая ложь
есть несправедливость. Когда то, -что мы произносим, справедливо, лжи
нет. Когда.то, что мы делаем, справедливо и правильно по образу действия,
нет греха. Несправедливость есть смерть морального существа, ложь есть яд
ума. Следовательно, .дух лжи есть дух смерти. Тех, кто прислушивается к
нему, он обманывает и отравляет. Но если мы должны воспринять его
персонификацию серьезным образом, он должен бы быть абсолютно мертвым и
абсолютно обманчивым; это утверждение содержит явное противоречие. Иисус
сказал, что дьявол - лжец, подобно его отцу. Кто же отец дьявола? Любой
человек дает ему персонифицированное существование, действуя по его
наущениям; человек, который дьяволизирует себя есть отец инкарнированного
духа зла. Но имеется опрометчивая, нечестивая и чудовищная концепция,
традиционная подобно гордыне фариссеев, и, наконец, имеется гибридное
создание, которое вооружило жалкую философию восемнадцатого века
кажущейся защитой. Это ложный Люцифер еретической легенды -ангел
возгордившийся и возомнивший себя Богом, храбрый настолько, чтобы кугн4ть
себе ^«зависимость ценой вечного мучения; прекрасный настолько, чтобы
поклоняться себе в полном Божественном Свете; сильный настолько, чтобы
царствовать во мраке и скорби и сотворить себе трон из неугасимого огня.
Это Сатана еретика и республиканца Мильтона, лицемерный герой черных
вечностей, украшенный рогами и когтями.
Это дьявол, царь зла, как если бы зло было царством, который умнее
людей, боящихся его уловок. Это (а) Тот черный свет, та тьма с глазами,
та сила, которой Бог не хотел, но которую никакое падшее сознание не
могло бы создать; (в) князь анархии, обслуживаемый иерархией чистых
духов; (с) изгнанник Бога, который, подобно Ему, на земле вездесущ, но
более ощутим, более осязаем, и которому служат лучше, чем самому Богу,
(d) некто побежденный, кото'рому победитель отдает своих детей, чтобы тот
мог пожирать их; (е) изобретатель плотских грехов, для которого плоть -
ничто и который, следовательно, может быть ничем для плоти, если только
он не ее творец и хозяин, подобно Богу; (f) необъятная
персонифицированная и вечная ложь; (д) смерть, которая не может умереть;
(h) богохульство, которое Слово Божье никогда не заставит умолкнуть; (i)
отравитель душ, которого Бог мучает противопоставлением Своего
всемогущества, или сохраняет, как римские императоры оберегали Локусту
среди трофеев своих царствований; (k) наказанный преступник, живущий,
чтобы проклинать своего Судию и вести свое дело против Него, потому что
он никогда не раскаивается; (I) чудовище, одобренное в качестве
исполнителя Верховной Власти, и который, согласно сильному выражению
одного древнего католического писателя, может определить Бога как Бога
дьявола, описывая себя как дьявол Бога.
Таков иррелигиозный призрак, который поносит религию. Прочь от этого
идола, который искушал нашего Спасителя. Долой тирана лжи, черного бога
манихеев, Аримана древних идолопоклонников. Да живет Бог и его Слово
воплощенное, которые видели Сатану падающим с небес. И да живет Мария,
Элифас Леви
| |
 | |  |
|
| Вход на сайт |
|
|
| Поиск |
|
|
| Календарь |
| « Апрель 2024 » | | Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс | | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | | 29 | 30 |
|
|
| Архив записей |
|
|
| Друзья сайта |
|
|
|
Элифас Леви История магии